Михаил Павлович Туркин

Молодым рабочим, входившим в кружок Михаила Туркина, было заметно: их руководителю, которому так хочется просветить их, самому не хватает знаний. Он часто не мог ответить на вопросы кружковцев. Правда, помогал старший брат Александр, но и ему не все было ясно. По просьбе Михаила в июле 1903 года Пермский комитет РСДРП направил в их самодеятельно возникший кружок грамотного интеллигента — Сергея Александровича Фотиева. Занимались с ним много и с увлечением. Живой и очень подвижный Миша Туркин оставил за собой роль старосты — организатора. Осенью руководителем кружка становится искровец Михаил Абрамович Безруков, пользовавшийся благоговейным уважением у слушателей за широту своих знаний.

К этому времени неутомимый и исполнительный Михаил Туркин уже выполнял многие поручения подпольной социал-демократической организации.

7 октября 1903 года пятнадцатилетний Михаил Туркин со своими друзьями Николаем Завьяловым, Василием Новожиловым и братьями Худаниными были выслежены шпиками и пойманы с поличным: целыми пачками только что полученных ими для распространения прокламаций.

В тюрьму шли со смешанным чувством досады на неудачу и гордости тем, что вот теперь они могут считать себя настоящими революционерами. При этом старались держаться солидно, с достоинством.

С этого времени, с октября 1903 года, Михаила Туркина и стали считать членом РСДРП.

С тюремной жизнью освоились быстро. Однажды во время прогулки нашли большой гвоздь и проделали им отверстие в соседнюю камеру, где сидели члены Пермского комитета РСДРП. Это позволило переговариваться с соседями, людьми политически грамотными, и даже слушать целые лекции на политические темы. Н. И. Иванов, врач, беседовал о сохранении здоровья в условиях жестокого тюремного режима. По его совету ребята стали заниматься гимнастикой и обтираться холодной водой.

К осени 1904 года Михаил Туркин вышел из тюрьмы еще более убежденным революционером-большевиком. Энергия его была неиссякаема. Дисциплинированный и отзывчивый, он скоро снискал полное доверие старших товарищей. Очень рано взрослела молодежь в те годы. В декабре 1904 года шестнадцатилетнему Туркину поручают печатать листовки. С этого времени жизнь его так или иначе была связана с техникой — так в годы подполья назывались технические средства, с помощью которых печатались нелегальная литература и партийные документы: гектографы, мимиографы, подпольные типографии. Как правило, отвечали за партийную технику особо проверенные и надежные товарищи.

После январских событий 1905 года потребность в революционном печатном слове неизмеримо выросла. Листовок не хватало, печатание их отнимало много времени. На гектографе с одного оригинала можно было получить 30-40, самое большее 50 листовок. Нужен был типографский станок.

Был найден человек, знающий технику ручной типографии. Сделав с его слов чертеж печатного станка, Туркин с помощью товарищей занялся его изготовлением. Чтобы раздобыть шрифт, пришлось завязать знакомство с рабочими типографии. Общительному и веселому Мише Туркину это легко удалось. Занимаясь подготовкой типографии, он продолжал печатать листовки на гектографах. Начальник пермской охранки ротмистр Самойленко в секретном донесении писал: «Относительно Борчанинова и Михаила Туркина мне передавали, что они работают на гектографе... Кроме того, поступили указания на то, что распространявшиеся на Чусовском: заводе прокламации, во время проходившей там забастовки, издавались ими же в Перми. Получив последние сведения, я распорядился поставить за Туркиным наблюдение... Не доезжая до Чусовой, Туркин слез и прошел на квартиру известного вам рабочего Глухих. 8 апреля с почтовым поездом Туркин вернулся в Мотовилиху без узла, а в тот же день вечером в Чусовой были распространены прокламации... Получив 18 сего мая сведения, что в Мотовилихе появились новые прокламации по поводу демонстрации в Перми 14 сего мая, я распорядился задержать Туркина по пути в город, а затем произвести обыск и у остальных».

При личном обыске жандармы нашли у Михаила платок, испачканный гектографическими чернилами. Этого было достаточно, чтобы арестовать его. Туркин был доставлен сначала в полицейский участок, а неделю спустя препровожден в тюрьму.

Создание типографии продолжали товарищи Туркина, сообщавшие ему при случае о том, как растет «девочка». Однажды на свидании Туркину сказали: «Девочка» настолько подросла, что уже сама печет «блины». А вскоре удалось получить и сам «блин». Во время прогулки под ноги Александру Борчанинову упала кость, брошенная через забор. Стражник не обратил на нее внимания. Внутри кости оказалась типографская листовка Пермского комитета РСДРП, посвященная событиям на Вышке 10 июля 1905 года, а на обороте была оттиснута картина, изображающая избиение казаками рабочих на Вышке. Заключенные передавали листовку из рук в руки, читали и перечитывали.

Тюремное время тянулось невыносимо медленно, особенно когда на воле одна стачка сменяла другую. После манифеста 17 октября 1905 года в Перми состоялась грандиозная демонстрация. Рабочие принудили губернатора Наумова освободить политических заключенных. Их было 26 человек: Андрей Юрш, Александр Борчанинов, Алексей Митрофанов, Михаил Туркин и другие.

В конце октября на общем собрании социал-демократов (большевиков и меньшевиков) был избран Пермский комитет РСДРП. В него вошел и Туркин. И снова ему поручают налаживание техники. (Первая типография провалилась еще в конце лета).

Накануне вооруженного восстания Туркин напечатал листовку Пермского комитета РСДРП «К оружию!», призывавшую к вооруженному восстанию. Деятельная натура влекла его в первые ряды восставших. В составе дружины Андрея Юрша Михаил отважно вел себя в эти дни. Когда начались облавы, обыски, аресты, ловкий конспиратор Михаил Туркин каждые два-три дня менял место своего жительства. Уже после восстания он напечатал две листовки Пермского комитета РСДРП.

В январе 1906 года Туркин съездил в село Большую Соснову и привез или, как он говорил, «выкрал» жившую там у отца на поруках Ю. А. Хлынову, опытную печатницу на гектографе. Однако Хлынова успела только приготовить гектограф, как была обнаружена полицией и арестована.

На старом, почти негодном типографском станке Туркин напечатал еще листовку «К годовщине великой российской революции», после чего станок отказал окончательно.

В январе 1906 года в Пермь из Екатеринбурга приехал Я. М. Свердлов. Михаил Туркин выполнял роль его проводника. Хорошо зная Мотовилиху, Туркин одному ему ведомыми тропками, огородами, по задворьям водил Я. М. Свердлова. Он знал в лицо шпиков и по-детски радовался, когда удавалось обвести их вокруг пальца и оставить мерзнуть на улице.

В конце марта 1906 года Пермский комитет РСДРП принял решение: использовать Михаила Туркина для работы в подпольной типографии, которая помещалась в доме на Камышловской улице (ныне улица Крисанова). Вместе с ним работали А. И. Костарева и Д. Г. Латышев. Возглавлял работу профессиональный революционер А. Е. Минкин. Типографский станок работал непрерывно. С марта по май 1906 года было напечатано 52 500 экземпляров листовок. Перед 1 Мая работали без сна и отдыха. В награду за труды печатники получили разрешение участвовать в майской массовке. Бурная деятельность пермских большевиков вызвала соответствующую реакцию у полицейских властей. В середине мая типографию пришлось перенести в другое место. Новое помещение находилось во флигеле в глубине двора дома № 142 по Монастырской улице (ныне улица Орджоникидзе). С помощью провокаторов и наружного наблюдения полицейским удалось установить местонахождение типографии. В ночь на 10 июня все работники ее были арестованы, а типографский станок, шрифты, бумага, готовая продукция конфискованы. Оборудование этой типографии ныне находится в экспозиции Пермского областного краеведческого музея.

Так восемнадцатилетний большевик Михаил Туркин в третий раз попал в тюрьму, и теперь уже надолго. Осенью 1906 года Михаил Туркин был переведен в известные своим жестоким режимом Николаевские исправительные роты.

Незадолго до суда, который состоялся 20-23 сентября 1907 года, Туркина и всех проходивших с ним по делу Пермского комитета РСДРП вновь перевели в пермскую тюрьму. Судила их выездная сессия Казанской судебной палаты. Михаила Туркина приговорили к одному году крепости с последующей ссылкой, не засчитывая 15 месяцев предварительного заключения. Решением суда до утверждения приговора Михаил как несовершеннолетний был выпущен на поруки, но через месяц, 31 октября 1907 года, арестован за укрывательство бежавшего из тобольской ссылки С. С. Завьялова, и вновь водворен в тюрьму. Здесь Туркин принял участие в издании подпольного рукописного журнала «Альманах». На его страницах велась дискуссия между большевиками и меньшевиками по тактическим вопросам. Журнал издавался в одном экземпляре и передавался из камеры в камеру во время прогулок.

В октябре 1908 года Туркин был выслан на три года в Туруханский край Енисейской губернии. Восстание, поднятое анархистами в туруханской ссылке, надолго задержало Туркина в красноярской тюрьме. Только в марте 1909 года пришло распоряжение министра о замене места ссылки. Туркина и его товарищей направили на Ангару. В ссылке жилось легче, чем за решеткой. Неугомонный характер Туркина проявился и здесь. За участие в организации съезда ссыльных в ноябре 1909 года Туркин был арестован в пятый раз и при 40-градусном морозе доставлен в красноярскую тюрьму, где просидел до лета 1910 года, а затем вернулся на прежнее место ссылки.

В августе 1910 года, после тщательной подготовки, Туркин бежал из ссылки, с помощью родственников жены уехал за границу. Сначала жил в Лондоне, затем в Цюрихе, где неоднократно слушал В. И. Ленина.

1 марта 1917 года в Цюрихе было получено известие о революции в России. Вторым поездом, который так же, как и первый, шел через Германию, Туркину удалось уехать в Россию. В Петрограде он поступил на трубочный завод «Промет».

Михаил Павлович Туркин был участником второго Всероссийского съезда Советов, возвестившего миру о победе социалистической революции. Встретившись на съезде с пермяками, Туркин прямо со съезда возвратился в Пермь. Как опытному большевику-подпольщику ему поручают ответственное задание: командируют в Петроград за оружием, избирают ответственным секретарем Мотовилихинского исполкома, затем председателем Пермского продовольственного комитета.

Во время эвакуации М. П. Туркин работал в Вятке, а затем был послан в тыл врага для подпольной работы. После освобождения Перми от Колчака он был назначен секретарем Мотовилихинского военревкома. 20 сентября 1919 года на II губернской партийной конференции Туркин рассказал, что уже удалось сделать мотовилихинцам для ликвидации последствий колчаковщины.

В феврале 1920 года Туркин избирается секретарем Пермского губкома РКП (б). Одно время он работал заведующим отделом агитации и пропаганды губкома, заведующим отделом субботников, затем снова секретарем.

Михаил Павлович любил живую работу с людьми, особенно с молодежью. На страницах молодежной газеты Туркин выступил с циклом статей «Беседы с молодежью» о новой экономической политике. Это были простые и убедительные статьи. Вот как вспоминает о Туркине редактор газеты «На смену» З. М. Гильдина: «Никогда не забуду наших с ним бесед. Мы приходили к Туркину часто, как только возникала трудность в нашей работе с газетой. В любое время, и утром и поздним вечером, Михаил Павлович был на месте. Глядя на нас добрыми, всегда внимательными глазами, поглаживая изредка свои пепельные, с проседью волосы, он выслушивал нас, ободрял, делился своим редакторским и типографским опытом, накопленным в подпольных типографиях... Он любил молодежь как-то очень задушевно».

10 ноября 1923 года М. П. Туркин был утвержден редактором газеты «Звезда». Руководя газетой, Туркин стремился поддерживать традиции большевистской журналистики. Редактируемая им газета пропагандировала политику партии в тесной связи с местными делами, смело вскрывала недостатки и ошибки. Во время работы Туркина на посту редактора «Звезды» газета укрепила свои связи с массами рабочих, широко развернула рабкоровское движение.

М. П. Туркин принимал деятельное участие в работе Пермского истпарта — комиссии для собирания и изучения материалов по истории Российской Коммунистической партии и Октябрьской революции.

В декабре 1925 года М. П. Туркин был утвержден заведующим истпартом Уральского обкома ВКП(б) и переехал в Свердловск.

В эти годы Туркин уже тяжело болел. У него начал развиваться туберкулез, и в сентябре 1928 года он вышел на пенсию.

В 1945-1946 годах М. П. Туркин несколько месяцев работал в редакции «Звезды». Однако туберкулезный процесс вновь и вновь обострялся, и какая-либо работа стала невозможной.

10 ноября 1947 года Михаил Павлович Туркин скончался.