М. С. Каменских
Пермский федеральный исследовательский центр УрО РАН
НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ
ДВИЖЕНИЕ ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1917–1921 гг.1
Аннотация. В статье анализируется процесс становления и развития национально-культурного движения в Прикамье в 1917–1921 годах, раскрываются особенности деятельности обществ латышей, китайцев, корейцев, украинцев, поляков, немцев, а также политика в их отношении со стороны советской власти. К исследованию привлечен обширный корпус источников, многие из которых впервые ведены в научный оборот. По мнению автора, анализ этих процессов позволяет глубже понять суть и содержание политики большевиков в решении национального вопроса.
Ключевые слова: национально-культурное движение, национальная политика, большевики, украинцы, латыши, китайцы, корейцы, поляки, немцы.
1917 год был рубежным для Прикамья и России по целому ряду направлений, в том числе в отношении национального вопроса. Важные процессы в общественной национально-культурной жизни начались еще до прихода к власти большевиков. И во многом первые действия советской власти по решению национального вопроса были продиктованы теми изменениями, которые произошли в российском обществе именно в 1917 году. Эти процессы могут быть наглядно проиллюстрированы на примере Пермской губернии.
В данной статье будет рассмотрен процесс институциализации, огосударствления и большевизации национально-культурного движения. Анализ будет проведен на примере этнических сообществ немцев, латышей, евреев украинцев, поляков, китайцев и корейцев.
Как известно, в годы Первой мировой войны в Пермь стали прибывать беженцы из западных губерний России – немцы, евреи, поляки, латыши, украинцы. Вместе с беженцами в Прикамье оказываются военнопленные, квартируются армейские подразделения, формировавшиеся в районах с отличающимся этническим составом населения [1. С. 68]. Кроме этого, из-за дефицита рабочих рук пермские промышленники начали нанимать для работ на заводах китайцев и корейцев, общая численность которых к началу 1917 г. превысила 10000 человек [2. С. 130]. В результате к концу войны в Пермской губернии уже существовали и самоорганизуются этнические группы евреев, латышей, поляков, корейцев, китайцев, украинцев и немцев. Принятое в 1917 г. Постановление Временного Правительства «О регистрации товариществ, обществ и союзов» позволило регистрировать общества, не имеющие целью извлечение прибыли [3]. Многие этнические сообщества стали создавать собственные общественные организации. Так, в Перми в декабре 1917 года было зарегистрировано Пермское латышское общество. Документы о создании общества были поданы 1 декабря 1917 года жителем Перми Андреем Михайловичем Грекером (ул. Большая Ямская, д. 70, кв. 3)в регистрационный отдел Пермского окружного суда [4. С. 1].
Поляки-беженцы создали Польский комитет помощи беженцам, который помогал соотечественникам. В 1918 году местными поляками также была создана Польская партия социалистов, но ее деятельность была свернута в связи с занятием Перми армией Колчака. В 1919 году в Перми был создан Польский военный комитет из бывших офицеров царской армии. В Перми по его инициативе проводились польские балы, и даже рекрутировались бойцы для армии независимой Польши [14. С. 130–133]. Также известно о деятельности Союза китайских граждан на территории губернии, однако местного представительства у этой организации не было [6. C. 114–115].
Помощь беженцам евреям оказывал Еврейский общинный совет. Всего в Перми находилось 62 семьи беженцев. После революции 1917 г. и установления власти большевиков помощью беженцам занимались национальные секции при Исполкоме городского совета беженцев и созданный местной еврейской общиной Еврейский общинный совет, находившийся на ул. Б. Ямской, 74, в доме Вычеславского. Еврейский совет участвовал в помощи еврейской богадельне, «где призреваются бедные евреи и еврейки – старики, в большинстве своем беженцы». 6 мая 1918 г. еврейская секция открыла отделение «Общества охраны здоровья еврейского населения». В задачи этого общества входил санитарно-медицинский осмотр, организация площадки для детей до и школьного возраста, устройство экскурсий для детей [6. C. 39–42].
В годы Первой мировой войны, в результате эвакуации населения из западных районов страны в Прикамье, оказалось немало беженцев и военных украинцев. В Перми, в частности, квартировалось несколько рот украинцев. Когда 25 июня 1917 года размещенные в Перми солдаты разогнали большевистскую демонстрацию и жестоко избили манифестантов, местные газеты писали, что «из солдат, разгонявших манифестантов, особенно отличались солдаты из украинских рот, с желто-голубыми лампасами» [7].
В первые годы своего существования советская власть активно сотрудничала с этническими сообществами. Так, еще в 1917 г. специально для решения проблем национальностей в структуре советского правительства был создан Народный комиссариат по делам национальностей (Наркомнац) – единственный комиссариат, не дублировавший аналогичную структуру в царском правительстве [8. C. 184–185]. Сразу после создания в ноябре 1918 г. губернских комитетов (губкомов) большевистское правительство пыталось привлечь нацмен (национальные меньшинства – общепринятое определение нерусских национальностей) к сотрудничеству. На местах национальные комитеты и отделы Наркомнаца имели разветвленную сеть при губернских, уездных и городских советах. К концу 1918 г. в стране было создано уже более 100 отделов по делам национальностей в 20 губерниях [9. C. 61–62].
Однако политика большевиков в итоге была нацелена на ликвидацию организаций, созданных не большевиками. Это был мирный процесс. Практически все общественные организации под влиянием большевиков провели внутренние конференции и, сменив названия, стали подконтрольны агитпропотделу. Этот процесс формально происходил без нарушений уставов обществ и без насилия. 27 июня 1918 г. вышел Декрет СНК, на основании которого все беженские организации распускались, а все беженские дела передавались отделам соцобеспечения городских Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов [10. C. 247]. 20 января 1918 г. в составе Народного комиссариата по делам национальностей был создан Центральный комиссариат по еврейским национальным делам, который в своей инструкции в территории страны предлагал: «При каждом губернском городе и в уездных городах с еврейским населением при Совдепе открывать отдел Комиссариата» [6. C. 36]. Действовавшие до этого советы еврейских общин должны были быть упразднены с передачей всех дел отделу комиссариата. Пермский отдела Евкома занимался политическим просвещением еврейских рабочих, обеспечением деятельности больниц, социальным обеспечением трудящихся евреев, борьбой с проявлениями антисемитизма. В отношении существующего Совета еврейской общины было решено «…относясь отрицательно к … их деятельности, стремиться, не нарушая хода работы и без вреда делу, реорганизовывать их на началах диктатуры рабочих и беднейших слоев населения» [6. C. 37]. 1 сентября 1918 г. Общинный еврейский совет как самостоятельная организация был ликвидирован, а его имущество передано Евкому: «Отдел Центрального комиссариата по еврейским национальным делам при Пермском губисполкоме уполномочивает т.т. А. Р. Банка и М. Е. Каца для принятия имущества бывшего еврейского общинного совета» [10. C. 42].
Пермским латышским обществом образовался по инициативе местных латышских рабочих латышский культурно-просветительский клуб «Циня» «с целью подготовить рабочих к социалистическому строю, посредством разъяснения социально-политических и экономических вопросов и ознакомления: с искусством, устраивая лекции, членские вечера, концерты т. д.». Позже местные газеты уже писали, что существовавшее ранее Латышское общество переизбрало свой Совет и больше половины в новом составе получили большевики [11].
Работа среди украинцев началась с открытия Украинского кружка, который располагался на ул. Пермской, 70. В декабре 1919 года украинцы подняли вопрос об эвакуации обратно на родину, всего 32 человека (члены партии, партийные инструкторы, работники советских учреждений и средств массовой информации Украины, рабочие с дореволюционным стажем) [12. C. 45–48]. Многие из них самостоятельно подали заявления об отправлении их на родину и выехали к концу 1919 года, однако некоторым было отказано ввиду важности занимаемой должности и невозможности подыскать замену [12. С. 64–65]. Оставшиеся в Перми украинцы занялись общественной работой среди соотечественников в рамках бюро нацмен. По данным губкома партии, в Перми и Мотовилихе на 1920 год проживало 600 человек украинцев [13. С. 5], что требовало отдельной работы, особенно в период советско-польской войны. В результате этих процессов в 1919–1920 годах Союз польских граждан был переименован в Союз польских рабочих, Латышское общество г. Перми – в латышский Рабочий клуб «Циня», Союз китайских граждан – в Союз китайских рабочих. Под влиянием большевиков в Перми возникло местное отделение Союза корейцев России [1. С. 69–70]. В дальнейшем деятельность этих организаций сосредоточилась вокруг «ячеек нацмен» при пермском агитпропе. В Прикамье с 1918 года в структуре губкома, а с 1923 года – окружкомов существовал агитпропотдел, в котором действовало бюро нацменьшинств. На этот орган фактически возлагались функции по взаимодействию с нацмен [14. С. 25].
Деятельность бюро нацмен хорошо видна на примере Польского бюро (Польбюро) и Украинского бюро (Украйбюро). Расцвет деятельности бюро центрального приходится на 1920–21 гг. По данным центрального Польбюро, в начале 20-х гг. в Прикамье существовали польские секции в Перми и Кунгуре. В Перми функционировал один польский клуб, библиотека, две школы и детский сад с общим количеством обучающихся 70 человек [15. C. 133–135]. Решение об открытии при Бюро национальных меньшинств украинского отделения Пермского губкома РКП(б) было принято 3 июля 1920 года, о чем и сообщалось в местном органе печати. Газета «Звезда» сообщала, что при большом количестве украинского населения «как культурно-просветительской, так и агитационной работы почти совершенно не велось» [16], в связи с чем и создавалась украинская секция агитации и пропаганды при губкоме (также называется в источниках Украйбюро или Украйкомитет). 28 июля 1920 года состоялось учредительное собрание бюро, председателем которого был избран некто т. Петров, а членами президиума – Блиндер, Мушинский, Балабанский, Дудка, Пикулев и др. Пермское Украйбюро имело свою собственную печать [13. С. 5]. После избрания председателя и президиума были намечены основные цели деятельности бюро, среди которых значились: учет всех украинских коммунистов, регистрация украинского населения, издание газеты на украинском языке, установление связей с Центром и бюро других губерний Урала, организация работы Украинского клуба «в культурно-просветительском отношении» [13. С. 48 об].
Всего в составе агитпропотдела было создано несколько секций, объединяющих различные этнические группы, – немецкая, украинская, латышская, венгерская, еврейская, польская и китайско-корейская [17]. После 1924 г. вся работа с этническими объединениями сосредоточилась вокруг Татбашбюро, а к середине 1930-х годов работа с общественными организациями практически прекратилась.
Анализ данных документов в очередной раз подтверждает, что начавшиеся в 1917 году процессы огосударствления и большевизации общественных национально-культурных организаций уже через 20 лет закончились прямыми, этнически мотивированными репрессиями, особенно во второй половине 1930-х годов. Этот итог вытекал из самой логики администрирования общественного движения со стороны органов власти и его дальнейшей унификации.
Список источников и литературы
1. Черных А. В., Каменских М. С., Белавин А. М. Этническая история Пермского края // Народы Пермского края: этническая история и современное этнокультурное развитие. Словарь-справочник. – СПб.: Маматов, 2014. – 416 с.
2. Каменских М. С. Китайцы на Среднем Урале в конце XIX – начале ХХ века. – СПб.: Маматов, 2011. – 352 с.
3. Постановление Временного Правительства «О регистрации товариществ, обществ и союзов» // Вестник Временного правительства. 1917. 21 июля.
4. Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 1. Оп. 1. Д. 267.
5. Поляки в Пермском крае: очерки истории и этнографии. – СПб.: Маматов, 2009. – 304 с.
6. ГАПК. Ф. р.945. Оп. 1. Д. 3.
7. Пермский вестник. 1917. 27 июня.
8. Мастюгина Т.М., Перепелкин Л. С., Стельмах В. Г. Национальная политика в России: XVI – начало XXI века: учебное пособие. – М.: Форум., 2013. – 304 с.
9. Песикина П. И. Народный комиссариат по делам национальностей и его деятельность 1917–1918 гг. – М.: Академия общественных наук при ЦК ВКП(б), 1950. – 154 с.10. ГАПК. Ф. р.945. Оп. 1. Д. 10.
11. Известия Пермского губернского исполнительного комитета рабочих и солдатских депутатов. 1918. 19 фев.
12. Пермский государственный архив социально-политической истории (ПермГАСПИ). Ф. 557. Оп. 1. Д. 103.
13. ПермГАСПИ. Ф. 557. Оп. 2. Д. 282.
14. Путеводитель по фондам Государственного архива новейшей истории и общественно-политических движений Пермской области. Пермь, 2001. – 127 c.
15. Поляки в Пермском крае: очерки истории и этнографии. – СПб.: Маматов, 2009. – 304 с.
16. Звезда. 1920. 3 июля.
17. ПермГАСПИ. Ф. 557. Оп. 2. Д. 169.
NATIONAL-CULTURAL PUBLIC MOVEMENT IN THE
PERM REGION: 1917–1921
Kamenskikh Mikhail S., Candidate of Historical Sciences
Abstract. The article analyzes the process of formation and development of the national cultural movement in Prikamye in 1917–1921, the peculiarities of the activities of the societies of Latvians, Chinese, Koreans, Ukrainians, Poles, Germans, as well as their policy on the part of Soviet power are revealed. An extensive body of sources is involved in the study, many of which were first introduced into scientific circulation. In the author’s opinion, the analysis of these processes allows us to better understand the essence and content of the Bolshevik policy in solving the national question.
Keywords: national-cultural movement, national state politicy, Bolsheviks, Ukrainians, Latvians, Chinese, Koreans, Poles, Germans.
1 Статья публикуется в рамках гранта РФФИ 17-11-59003 «Национальная политика РСФСР в 1923–1939 годах: региональный аспект».