В. Быстров (Чехия)1
Коммуникационное агентство «Бизон и Роуз»
ОТ КРЕЙСЛЕРОВ ДО ЖОНСОНОВ
Аннотация. В статье рассказывается история рода Крейслеров-Жонсонов в России с середины XVIII до XX вв. Связь с революционными событиями, при этом актуализируется через персону Николая Николаевича Жонсона, последнего личного секретаря Великого Князя Михаила Александровича Романова. Н. Н. Жонсон погиб вместе с М. А. Романовым в ночь с 12 на 13 июня 1918 г., не согласившись быть разлученным с Великим Князем в период ссылки в Пермь. Текст повествования поэтому содержит в себе описание истории рода Крейслеров-Жонсонов, к которому принадлежал Н. Н. Жонсон, с актуализацией внимания на последнем как на символе связи с царской семьей.
Ключевые слова: семья Крейслер в России, Джулия Луиза Вильгельмина фон Крейслер, секретарь Николай Николаевич Жонсон, Николай Александрович Жонсон, Великий Князь Михаил Александрович Романов.
В данном докладе рассматривается история семьи Крейслер. Насколько известно, первые упоминания о семье Крейслер, предках Николая Жонсона, личного секретаря Великого Князя Михаила Романова, датируются серединой XVIII века. Самое первое упоминание найдено в реестре залогов маленькой деревушки Апреки. Ее местонахождение – это территория современной Латвии. Первое упоминание датируется 1765 годом. Эта запись об Иоганне Майкле Крейслере, который вместе со своей женой Катариной Барбарой Плеве приехал из немецкого города Кобурга. Они поселились в Курземе и проживали там практически сто лет. В первой записи говорится, что Майкл Крейслер и его жена были так называемыми «соединителями». Если можно так описать, это были люди, которые приехали в Париж, чтобы собирать коммуны. Крейслеры приехали из маленькой деревни Гуд Певикян, в наши дни Певикас Мойже. Все, что осталось от этого места, эта данная церковь и руины близ западного побережья Балтийского моря в Латвии. Итак, Майкл Крейслер приехал из Германии как представитель знати. Существует щит герба семьи, который доказывает, что семья имеет знатное происхождение. Из-за того, что миграция из Германии в Русские земли была запрещена, они были наказаны и потеряли свой отличительный статус до конца своих жизней. Позже это изменилось. Но на новом месте в скором времени семья Крейслер достигла достаточного высокого статуса и значимости. В первом упоминании о Майкле Крейслере о нем говорится как об амтманне. Можно сказать, что это должностное лицо, соответствующее мэру небольшой деревни, человека, который представляет интересы владельца земель, интересы герцога, в сообществе деревни. Сын Крейслера, который родился в 1770 году, был назван в его честь – Георг Сигисмунд Крейслер. Георг служил в армии во время наполеоновских войн, он был офицером Российских войск и был драгуном в полку герцога Александра Вюртембергского. Александр Вюртембергский был человеком, имевшим очень хорошее положение в царской свите. После всех войн в качестве награды он получил от царя замок Гринхофф. Сегодня этот замок известен как Залениеки в Латвии. Это стало тем местом, куда семья Крейслер переехала на последующие несколько десятилетий. Георг Сигисмунд Крайслер был ответственным за замок Гринхофф и за всю прилежащую к нему территорию. В 1817 году Георг Сигизмунд занял пост Commerzienrat (торговый советник), или позже Collegienrat (коллежский советник), высокий государственный пост, соответствующий 6 уровню в 14-ступенчатом табеле о рангах аристократии в России. Георг умер в 1838 году в Елгаве, о чем свидетельствует небольшой некролог в местном журнале «Инланд» в августе 1838 года [1. С. 551].
Сын Георга – Карл Теодор Георг Александр фон Крейслер был рожден Георгом Сигисмундом и его женой шведкой Генриеттой фон Симпсон в 1814 году. Александр учился в железнодорожной школе в Царском селе, в наши дни – город Пушкин. С 1832 года он начал работать в качестве инженера-конструктора в департаменте железнодорожного транспорта в качестве дизайнера заново построенных железных дорог, в основном между Санкт-Петербургом и Москвой и Санкт-Петербургом и Варшавой, и проработал в этой профессии 30 лет. Во время проживания в Санкт-Петербурге и Варшаве он часто ездил в Курземе, место своего рождения. И именно там, скорее всего, он встретил свою жену Августу фон Шмидт. Августа была дочерью известного пастора Шмидта, который был очень известен в деревне Шлока в Латвии. Пара поженилась в Санкт-Петербурге весной 1851 года, о чем свидетельствует запись в журнале регистрации актов г. Санкт-Петербурга.
Вскоре была рождена их первая дочь – Луиза, ее полное имя было Джулия Луиза Вильгельмина. Запись об этом также находится в журнале регистрации актов г. Санкт-Петербурга. Эта запись важна, так как в данной записи Александр фон Крейслер фигурирует как рыцарь. Это единственный исторический документ, в котором четко указывается благородный статус Крейслеров, выраженный не только добавлением названия «фон», используемого Александром до его смерти, но и через семейный герб, переданный поколениям через наследников-мужчин (сегодня оригинал хранится американской ветвью Крейслеров, живущих в Остине, штат Техас). Это говорит о том, что знатный статус был возвращен семье, скорее всего, за те услуги, которая она оказывала царской России. Если говорить о Луизе, первой дочери Крайслера и Шмидт, она была рождена в Санкт-Петербурге, тогда как другие пять детей пары родились в Варшаве. Именно там семья проживала до самой смерти в конце XIX века. Отследить профессиональную жизнь Крайслера можно благодаря Адресной книге Российской Империи [2. С. 259], [3. С. 255], где Александр упомянут как один из служащих железнодорожного департамента № 4. Александр фон Крейслер умер в 1876 году, и запись об этом есть в отчете актов состояния в Варшаве. Из шести детей инженера фон Крейслера наибольший интерес представляет старшая дочь Луиза.
Немного известно о ее детстве. Тем не менее, известны некоторые факты из книги воспоминаний Бланки Маркезе [4. С. 214]. Бланка была известной преподавательницей пения, а именно техники бельканто. Она пишет о миссис Жонсон, которая была среди ее учениц в Вене в Австрии, а позже стала преподавать пение в Санкт-Петербурге. Другое, не менее важное, упоминание появилось благодаря редактору Парижского музыкального еженедельника Le Ménestre. В январе 1883 г. он ссылается на гала-концерт, «вечер, устроенный в Санкт-Петербурге мадам Джонсон-Миссиевич «в честь выступления звезды современной оперной сцены польского сопрано Марселлы Сембрих. По рассказу корреспондента, на мероприятии мадам собралась вся местная аристократия, в том числе два князя из царской семьи. В этот вечер мадам Сембрих, уроженка Австрийской Галиции, которая остановилась в Санкт-Петербурге в рамках своего Европейского тура, пела в общей сложности четыре раза и, по-видимому, была «по-настоящему зрелищной» [5. С. 62], в то время, когда Луиза принимала элиту Петербурга в своей гостиной, она уже была вдовой. Ее первый муж Николай Александрович Жонсон умер молодым. Он служил в полевой артиллерии 3-й Гренадерской дивизии Императорской России, которая входила в состав Варшавского военного округа, и его части перемещались между различными польскими городами. Сначала Жонсон участвовал в нескольких кампаниях, направленных на разгром групп повстанцев. Один год занимал должность инспектора пушечных технологий. Однако затем он был переведен в артиллерийское училище в качестве учителя, где и служил до своей преждевременной смерти. Он умер в Варшаве в последний день августа 1877 года в возрасте всего 35 лет. Оставил после себя двух дочерей и жену, беременную его еще нерожденным сыном. Впоследствии Луиза снова вышла замуж. Она вступила в брак с Антоном Игнациевым Мисевичем, мужчиной старше ее на 20 лет и уроженцем Вильнюса, Литвы, который в конце XIX века имел медицинскую практику в Санкт-Петербурге [6].
Николай младший родился через 5 месяцев после смерти своего отца. Дочерей Луизы звали Анна и Елизавета. Елизавета впоследствии вышла замуж за барона Луанга Сураюта, жителя Сиама, который приехал в Санкт-Петербург с принцем Чакарбонгом. Елизавета уехала со своим мужем в Таиланд, но через несколько лет она вернулась из-за болезни. Вскоре после возвращения в Россию она умерла и была похоронена в Санкт-Петербурге.
Наибольший интерес представляет Николай Жонсон Младший. По-русски – Николай Николаевич Жонсон, который был рожден в Санкт-Петербурге. У нас имеется копия свидетельства рождения от 18 марта 1879 года, которое было выписано Казанским Собором в Санкт-Петербурге. Его отец, дед и прадед служили солдатами, поэтому юный Николай сначала посещал кадетское училище, а позже окончил артиллерийское училище. Он стал унтер-офицером в 20-летнем возрасте. Но он плохо подходил для военной карьеры. В медицинском отчете от 1901 года говорится: «...бледный, малокровный, страдавший по временам припадками мигрени и имевший большую наклонность к заболеваниям и катарам дыхательных путей» [7]. Список недугов Жонсона можно продолжать: он практически постоянно находился на специальной диете, имел атопию, астму и склонность к гиперчувствительности и быстро истощался умственными нагрузками. Однако главный врач Николаев, написавший отчет, также перечисляет сильные стороны Жонсона: «...одаренный недюжинными умственными способностями, отличною памятью и умением подражать мимикой, жестами и даже голосом не только особам мужского пола, но и дамам различных общественных положений, юнкер Жонсон хорошо учился и был прекрасным актером на женские роли». Записи современников показывают, что он был отличным гитаристом, балалаечником, пианистом. И, по-видимому, ранее рассматривал возможность стать оперным певцом. Несмотря на проблемы со здоровьем, прошло целых четыре года с тех пор, как Жонсон закончил военное училище, прежде чем в 1903 году он был введен в резерв – и еще через четыре года выведен на пенсию. Примерно в это время он начал регулярно встречаться с Великим Князем Михаилом Александровичем Романовым, младшим братом царя Николая II. До этого они вместе обучались в артиллерийском училище, и их дружба продолжалась даже в тот период, когда Великому Князю приходилось избавляться от существующих знакомых, не соответствующих его статусу по условностям того времени. Николай Жонсон стал известен благодаря своей должности личного секретаря Великого Князя, которым он стал в декабре 1912 года. Российские источники называют Жонсона английским секретарем царевича или даже англичанином. Но правда менее романтична. Жонсон, как мы уже знаем, родился в Санкт-Петербурге в русскоязычной семье. Несмотря на английскую фамилию, оба его родителя родом из царской России, такие же, как дед и прадед Жонсон. И он говорил по-английски хуже, чем его работодатель. Действительно, как писала в своих воспоминаниях Тата, дочь жены царевича Натали Брасовой [8], он говорил с сильным акцентом. Но со временем Джонсон улучшил свой английский. Потому что он собирался провести следующее количество лет за пределами России, в первую очередь, во Франции и Англии. Для Николая Жонсона служение Великому Князю Михаилу Романову означало коренное изменение его образа жизни. Нежеланный брак царевича с недостаточно голубокровной и, более того, дважды разведенной женщиной шокировал не только консервативные российские общественные круги, но и самого царя. И Николай II запретил своему брату Михаилу въезд в страну и назначил опеку над его имуществом и состоянием. Вместе со своей женой Натальей Брасовой, Татой, сыном Георгием, а также ближайшими помощниками Михаил провел некоторое время на французской Ривьере, чередуя Ниццу, Канны и Жуан-Ле-Пен. Летом 1913 года они решили, что хотят переехать в Англию, и попросили Николая найти какой-нибудь приятный дом и арендовать его. Решено было арендовать старый замок XVI века в викторианском стиле Небворт Хаус к северу от Лондона. Именно Жонсон вел все документы и подписал договор аренды с лордом Литтоном, владельцем дома, бывшим наместником короля Индии. Договор аренды датирован 1 сентября 1913 года. Тем не менее в архивах Небворт говорится, что российская группа не переехала до октября. В это время Великий Князь писал Лорду Литтону: «...все мои дела ведет капитан Джонсон. Я лично не мешаю вообще. Так что будьте добры, общайтесь с ним по всем деловым вопросам».
Семья и ближнее окружение прожили там практически год, до середины лета 1914 года. В архивах сохранилось очень мало фотографий или отчетов за это время. Супруги неоднократно принимали интеллигенцию и художников из России. Записи на этот счет включают в себя визиты членов русского балета или певцов, которые с удовольствием проводили спектакли в живописных местах загородного дома. Фотографии, например, запечатлели сенсационного певца Федора Шаляпина или прима-балерину Тамару Kарсавину. Семья и приближенные часто выезжали в Лондон. Мать Луиза также совершила поездку в Англию, чтобы увидеть своего сына. Как вспоминала маленькая Тата – дочь Натальи Брасовой от первого брака в своих мемуарах, Луиза Жонсон была известной преподавательницей пения и учила пению во многих европейских королевских семьях. Ее комната была полна всяческих наград, и она постоянно вела переписку со всеми своими учениками. Тата писала, что у мадам Джонсон была очень старая и астматичная собака пекинес Вики, которая была очень похожа на хозяйку. Это был подарок принцессы Виктории.
Тата описала историю поездки Луизы в Англию, в которой уточнила, что какая-то гадалка сказала ей остерегаться моря, и Луиза очень нервничала, переплывая канал Ламанш, она была очень испугана и бесконечно крестилась. А когда пароход довольно безопасно прибыл в Дувр, она была настолько потрясена этим путешествием, что поклялась, что ничто не заставит ее отправиться в это путешествие снова и что она умрет в Англии. И так и сделала.
После объявления войны с Германией царь позволил Великому Князю Михаилу вернуться в Россию. Отъезд из Англии был поспешным и неорганизованным. Майкл и Наташа забрали с собой в Россию только самые важные вещи; остальные, включая несколько роскошных автомобилей и чистокровных лошадей, были перевезены в Пэддокхерст, куда они планировали вернуться после окончания войны. Они оставили в Англии старшего конюха (до отъезда группы ему удалось жениться на няне Джорджа – сына Майкла и Наташи – в часовне Небворт). Но уже на следующий день бывшая Мисс Ратта, теперь миссис Беннетт, должна была поехать с остальными обратно в Россию. Практически все окружение вернулось обратно в Россию, кроме мадам Жонсон, которая решила остаться. Это идеально описано в дипломатической телеграмме сэра Артура Дэвидсона. Он пишет: «Летом 1914 года Великий Князь Михаил арендовал у лорда Коудрея в Пэддокхерсте в Сассексе, поручив заботу о доме, парке, слугах, вместе с его лошадями и личными вещами мадам Джонсон-Миссиевич, старой русской даме (говорящей только на французском и русском языке), которая приехала в Англию впервые во время посещения ее сына». Дипломатическая переписка с мадам Жонсон и ее представительстве интересов Великого Князя в Англии содержится в документах Государственных Архивов в Лондоне [9].
Вскоре после возвращения в Петербург Михаил Александрович стал генерал-майором и возглавил так называемую «дикую дивизию», а именно кавказскую Кавалерийскую дивизию. Жонсон был отозван на действительную службу, сначала в 13-й пехоте, а затем в 15-й рабочей роте. Он не принимал участия в боевых действиях. И был недоволен тем, что был оторван от своего господина, о чем говорится в письме к Великому Князю в мае следующего года: «Хотя каждый уважающий себя человек должен побывать там, я сижу в глубоком тылу и несу мирные обязанности, вполне безопасные. <...> Если бы Вы были так милостивы и разрешили бы мне приехать к Вам, как о том было говорено, я бы сделал все от меня зависящее, чтобы послужить хоть временно, чем могу, и не быть стесняющим элементом. Я вполне понимаю, что я и не строевой офицер, но все же, Ваше Высочество, я еще не калека. А вот душа моя, как я к ней приглядываюсь – калечится, и именно из-за этого тайно работающего сознания. Вот Ваше Высочество, я и прошу Вас…» [10].
В то же время военные действия заняли у Великого Князя столько времени, что он мог приезжать к своей семье и друзьям только для коротких визитов. В начале 1916 года он получил разрешение царя на возвращение Жонсона домой из армии. 19 февраля придворный министр граф Фредерик писал: «...согласно желанию Великого князя Михаила Александровича, Е. И. В. Государь Император соизволил на утверждение состоящего при Великом князе отставного поручика Жонсона с присвоением ему VI класса».
Несколько недель спустя пришло официальное одобрение царя, с назначением Николая личным секретарем Великого Князя. Затем Жонсон провел следующие несколько месяцев в основном в Гатчине и Брасово, организовывая различные встречи в отсутствие Михаила, а также составляя компанию оставленной Наташе и ее детям. Он, очевидно, проделал хорошую работу, о чем свидетельствует тот факт, что к ноябрю он был награжден орденом Святой Анны 3-го класса. Они находились вместе за завтраком, обедом и ужином, выезжали на экскурсии, вместе ходили в театр и принимали послеобеденный чай. И они также занимались управлением дел. Дневники Великого Князя Михаила содержат многочисленные записи, в которых он неофициально ссылается на своего секретаря как «Джонни» (но чаще всего только с аббревиатурой «Дж.» [«Дж.» на русском языке]), а также часто использует семейное прозвище Кока. Записи также описывают поручения, данные Михаилом Жонсону, например, в ходе переговоров с временным Правительством. После ареста царской семьи именно Джонсон в августе 1917 года отправился уговаривать премьер-министра Александра Керенского разрешить Михаилу встретиться с братом Николаем II до того, как семья была перевезена в ссылку в Сибирь и Екатеринбург. Несколько дней спустя правительство объявило о домашнем аресте Михаила. И именно Жонсон, действуя в очередной раз, активно направился в Санкт-Петербург, договориться о том, чтобы Михаил, страдающий обострением хронической болезни, сначала был доставлен в квартиру своего адвоката Матвеева, а впоследствии, после вмешательства британского посла Бьюкенена, был полностью освобожден из-под домашнего ареста. Когда стало ясно, что ситуация для Великого Князя и его семьи становится чрезвычайно опасный, британский посол сделал предложение Жонсону, чтобы он покинул страну как можно скорее. Но Джонсон отказался, настаивая на том, что он не оставит своего хозяина. Михаил оставался в Гатчине до марта следующего года. После этого он и его соратники были вновь арестованы. Советский комитет приговорил их к ссылке в Пермь на Урале. Последние месяцы жизни Михаил провел сначала в тюремной больнице, а затем, после освобождения, в гостинице «Королевские номера». Но для того, чтобы жить там же и Жонсону, требовалось получить разрешение от новых властей. Затем наступил судьбоносный июньский вечер, когда в лесах за городом, недалеко от Мотовилихинского пушечного завода, их жизнь закончилась рядом выстрелов группой большевиков из местной ЧК. По сей день ни их могилы, ни их останки не найдены.
После Небворта мадам Жонсон провела некоторое время в Пэддокхерсте вместе с оставшимся персоналом, но не более чем через год она перевезла все вещи Великого Князя в Эли Гранч, село, находившееся неподалеку. Туда к ней, после Октябрьской революции, приехала Наталья Брасова вместе со своими детьми: старшей дочерью Татой и сыном Великого Князя Георгием.
Великий Князь Михаил и его секретарь были убиты чекистами в Перми в июне 1918 года. Тем не менее информация была не подтверждена, и потребовалось еще несколько лет, прежде чем Наталья и мать Николая потеряли всякую надежду увидеть своих мужчин живыми. Это время беспомощного ожидания, они два года провели вместе в Англии, а затем разъехались по разным местам.
Паулин Грэй, внучка Наталии Брасовой, писала в своей книге [11] о годах печали двух леди, которые жили вместе сначала в небольшом городе Вадхурст в Англии, прежде чем Наталья переехала в Ричмонд и позже во Францию. Луиза также уехала из Вадхурста и нашла место жительства в относительно близком городе Вейбридж под Лондоном, где она скончалась пять лет спустя, в 1926 году, и была похоронена на маленьком местном кладбище. Это указано в похоронной книге.
Мать Луиза умерла, но один из ее детей остался жив, и это была старшая дочь Анна, моя прабабушка. Она переехала во Францию и часто виделась с Натальей. Их дружба была очень близкой, и перед смертью Наталья отдала Анне некоторые личные вещи Николая и Великого Князя Михаила. Эти вещи бережно хранятся – одна часть в Чехии в Праге и другая часть в Бангкоке в Таиланде.
Список источников и литературы
1. Das Inland. Eine Wochenschrift für Liv-, Esth- und Curländische Geschichte, Geographie, Statistik und Litteratur, No. 34.
2. Адресъ-Календарь, или Общий штатъ Российской империи на 1848 годъ, часть первая.
3. Адресъ-Календарь. Общая роспись всех чиновныхъ въ государстве, 1855, частъ I.
4. Marchesi, Mathilde: Marchesi and Music: Passages from the Life of a Famous Singing Teacher; изд. New York & London, Harper & Bros. Publishers, 1898 г.
5. Le Ménestrel – Musique et théatres, 49e année, No. 8, 21. 1. 1893.
6. Венгеров С. А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых (от начала русской образованности до наших дней): [т. 1–6] / С. А. Венгеров. – СПб. Семен. типо-лит. (И. Ефрона), 1889–1904.
7. Свидетельство, Старший врач Михайловской Артиллерийской Академии и Училища, доктор медицины, Действительный Статский Советник Г. Николаев. СПб, 6. 2. 1901 г.
8. Natalie Majolier: Step–Daughter of Imperial Russia; изд. Stanley Paul & Co., Лондон, 1940 г.
9. Public Record Office, British Archives, Foreign Office files on Russia and Siberia from 1916–1919 (FO 800/205, Volume I).
10. Личный архив Владимира Быстрова.
11. Pauline Gray: The Grand Duke’s Woman; изд. Macdonald &Jane’s, Лондон, 1976 г.
FROM KREYSLERS TO JOHNSONS
V. V. Bystrov (Czech Republic), Communication agency «Bison and Roza»,
grandnephew of Nikolay Nikolaevich Johnson, secretary
of the Grand Duke Mikhail Aleksandrovich Romanov
Abstract. The article tells the history of the Kreisler-Zhonson family in Russia from the middle of the 18th to the 20th centuries. The connection with the revolutionary events, at the same time, is actualized through the person of Nikolai Nikolaevich Zhonson, the last personal secretary of the Grand Duke Mikhail Alexandrovich Romanov. N.N. Zhonson was killed along with MA. Romanov on the night of 12 to 13 June 1918, not agreeing to be separated from the Grand Prince during the period of exile to Perm.
Keywords: Family Chrysler in Russia, Julia Louise Wilhelmina von Kreisler, Secretary Nicholas Nikolaevich Johnson, Nikolai Alexandrovich Johnson, Grand Duke Mikhail Alexandrovich Romanov.
1 Внучатый племянник Николая Николаевича Жонсона, секретаря Великого Князя Михаила Александровича.