Г. А. Катыгин
Пермский государственный национальный исследовательский университет

ОБРАЗЫ КОЛХОЗНИКОВ
В ПАРТИЙНОЙ РИТОРИКЕ МОЛОТОВСКОЙ ОБЛАСТИ
В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВОЙНЫ

Аннотация. Статья рассматривает образы колхозников, представленные в высказываниях партийцев на партийных пленумах Молотовской области в начальный период Великой Отечественной войны.

Ключевые слова. Партийные пленумы, колхозники, советская повседневность, Великая Отечественная война.

В данной статье будут рассмотрены образы колхозников, представленные в риторике пленумов обкомов и райкомов партии Молотовской области в начальный период Великой Отечественной войны. Несмотря на идеологизированность обсуждений – в том числе вопросов о деятельности коллективных хозяйств – на партийных пленумах звучали высказывания, отличные от основной линии партии.

Для того чтобы выявить образы колхозников в риторике партийных пленумов, необходимо обратиться к понятийному аппарату социальной феноменологии. Восприятие одного индивида другим имеет определенную степень анонимности: знать человека досконально невозможно. Кроме того, в большинстве случаев это знание иррелевантно, поэтому одному индивиду хватает простых типизированных представлений о другом индивиде. Этих типизаций хватает для повседневного взаимодействия индивидов: не нужно знать подробную историю каждого конкретного человека, если можно воспринимать его и взаимодействовать с ним, опираясь на типизацию [1. С. 76]. Определенные типизации колхозников можно выделить в стенограммах и протоколов пленумов партийных комитетов. Представители областной и районной партноменклатуры в ходе обсуждений прибегали к определенным типичным образам колхозников. Основой для подобных типизаций была повседневность участников пленумов. Повседневность представителей партийной номенклатуры носила двойственный характер. Как отмечает В. П. Мохов, эта повседневность одновременно представляет собой как упрощение и приспособление мира политического и его норм к уровню развития человека, так и форму проявления властных отношений на уровне обыденного человеческого существования [2. С. 126]. Таким образом, изучая типичные образы колхозников, представленные в риторике партноменклатуры, можно обнаружить репрезентации не только основной линии партии, но и повседневные смыслы самих участников пленумов.

При рассмотрении партийной риторики, касающейся колхозников, можно выделить определенные типизации. В первую очередь, учитывая влияние идеологии на дискурс партийных пленумов, стоит обратить внимание на образ самоотверженного колхозника. Военное время требовало усиленной работы, что зачастую отражалось в риторике газетных сообщений. В частности, в газете «Известия народных депутатов трудящихся» от 14 ноября 1941 года была помещена заметка «Продукты в фонд обороны». В этой заметке сообщается о колхознике Шептухине из киргизской артели «Путь к коммунизму». В свои 68 лет он работал за троих и регулярно отчислял 30 трудодней в фонд обороны [3]. В данной заметке можно проследить образ идеального колхозника: несмотря на возраст, он работает с перевыполнением плана, к тому же платит пожертвования в Фонд обороны. В риторике докладов партийных пленумов можно было услышать аналогичные образы колхозников. Так, на девятом пленуме комитета партии Молотовского обкома секретарь Еловского райкома Некрасов сообщил об отношении пожилых колхозников к работе сельского хозяйства. В частности, Некрасов упомянул о колхознике Е. Е. Санникове, которому на момент 1942 года было 97 лет. «Не работавший в колхозе 12 лет, глухой, когда агитатор провел с ним индивидуальную работу, рассказал о героической борьбе Красной Армии, этот старик понял и в течение мая и 15 дней июня по просьбе колхоза положил свои последние силы, стал плести лапти и заработал за полтора месяца 40 трудодней», – сообщил Некрасов в своем докладе [4. Л. 50]. Аналогичный доклад прозвучал на одиннадцатом заседании пленума Соликамского районного комитета ВКП(б). Заместитель начальника политотдела Ворошиловской МТС Зигельбаум сообщил об отсутствии недостатка в рабочей силе, ввиду ответа на призывы агитаторов «подлинных патриотов». «В уборке урожая приняло участие более 300 стариков, ранее не работавших в колхозах», – такие цифры представил в своем докладе зам. начальника политотдела [5. Л. 25]. Отдельно Зигельбаум отметил материальный вклад колхозников: для постройки самолета «Колхозник» было собрано свыше 20 тысяч рублей, а для танковой колонны, посредством денежно-вещевой лотереи, было собрано более 400 тысяч рублей [5. Л. 26]. Это достаточно внушительная сумма для колхозников, учитывая, что их труд оплачивался трудоднями, а не в денежном эквиваленте. Однако этот фактор не имел значения, поскольку в партийной отчетности необходимо было продемонстрировать успехи в хозяйственной и агитационной деятельности. Образ самоотверженного колхозника вписывался в идею объединения фронта и тыла в единой борьбе против нацистской Германии.

Однако риторика партийных пленумов не ограничивалась только идеологизированным образом работников колхоза. Зачастую представители партии озвучивали реплики, идущие вразрез с образом самоотверженного колхозника, который представляет собой часть сплоченного борьбой общества. В частности, на девятом заседании пленума Молотовского обкома ВКП(б) первый секретарь обкома Гусаров выразил обеспокоенность дисциплиной в колхозах. «Вопрос стоит так: или мы, охватывая колхозников силой своего организующего большевистского влияния и руководства, вооружая их конкретными лозунгами – мобилизуем всю массу колхозников на напряженную, самоотверженную работу в интересах скорейшего разгрома врага, или мы, уповая на активность и энтузиазм колхозников, как на самодовлеющие факторы, пустим дело руководства колхозными массами на самотек, и этим не замедлят воспользоваться антисоветские, враждебные нам элементы, чтобы, подыгрываясь в нужный момент под отсталые настроения колхозников, вредить нашему общему делу», – заявил Гусаров [6. Л. 163].

В данном случае можно выделить отрицательный образ колхозника: он такой элемент советского общества военного времени, которого необходимо постоянно направлять в верное русло. Иначе они могут навредить «общему делу», а в худшем случае – оказать содействие врагу. Этот же образ можно проследить и в других репликах, произнесенных представителями партийных комитетов. В частности, на восьмом заседании пленума Соликамского РК ВКП(б) сотрудник НКВД Клещев указал на серьезные упущения при кадровых проверках. «Враждебные элементы никогда не прекращали и не прекращают подрывную работу. Текущим летом в колхозах происходили неоднократные пожары, учиненные враждебными элементами, но колхозы не учитывают эти обстоятельства и на охрану своего имущества ставят случайных людей – непроверенных», – заявил Клещев [7. Л. 52]. В данном случае можно увидеть образ колхозника – невольного пособника враждебных элементов. Упоминаемые Клещевым пожары являются непосредственным проявлением происков врагов, а отсутствие поиска врага в этой ситуации представляется как беспечность по отношению к ситуации военного времени. Аналогичную риторику можно проследить в докладе пропагандиста Кунгурского райкома ВКП(б) Носоновой. Она критикует ведение хозяйства в Плешковском и Сухореченских колхозах. В частности, она говорит о том, что сухореченские колхозники «сидят дома до полудня», в то время как приехавшие помогать женщины города Кунгура выходят на работу в 7 утра. «Вот все эти факты говорят о том, что здесь царит благодушие, успокоенность, нет тревоги, борьбы и в первую очередь у самого актива, тогда как он должен быть застрельщиком, быть в авангарде, на него должна быть вся опора», – констатирует Носонова [8. Л. 47]. В данном случае можно говорить про образ ленивого колхозника. Он не столь опасен, как «колхозник-коллаборационист», однако в отношении его тоже необходимо принять меры.

Таким образом, изучив риторику партийных пленумов, можно выделить определенные образы колхозников. Прежде всего, колхозники были типизированы с официальной позиции партии: одним из важных элементов в сплоченном обществе советского тыла. Однако, в противовес идеологизированной риторике, возникает образ ненадежного колхозника: он может оказаться лентяем, не заинтересован в улучшении производственных показателей, а в худшем случае – он может оказаться агентом противника. Следовательно, можно проследить специфику «жизненного мира» партийных работников, в которых один и тот же колхозник может оказаться как самоотверженным тружеником, так и несознательным элементом. Это, в свою очередь, говорит о конфликте типизаций, который не осознают сами участники пленумов. Опираясь на образы из газет и информацию, которая проходит по закрытым каналам, они говорят об эталонах и девиации. Поскольку описать девиацию политическим языком не получается, то получается несколько упрощенная интерпретация проблем. Следовательно, типизация приближается к мифологическим интерпретациям: колхозник не просто ленив, но рядом существуют враги, которые пользуются его ленью.

Список источников и литературы

1. Шюц А. Смысловая структура повседневного мира. Очерки по феноменологической социологии. Перевод с английского А. Алхасов. М.: Институт фонда «Общественное мнение», 2003. С. 336.

2. Мохов В. П. Повседневность советской номенклатуры // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 11–1 (37). С. 124–127.

3. Продукты в фонд обороны // Известия советов депутатов трудящихся. 14 ноября 1941 г.

4. Стенограмма 9-го пленума обкома ВКП(б). 1 экз. Том II // Пермский государтсвенный архив социально-политической истории (ПермГАСПИ). Ф. 105. Оп. 8. Д. 11.

5. Протоколы заседаний пленумов № № 11–13 // ПермГАСПИ. Ф. 132. Оп. 8. Д. 73.

6. Стенограмма 9-го пленума обкома ВКП(б), 1 экз. Том I // ПермГАСПИ. Ф. 105. Оп. 8. Д. 9.

7. Протокол № 2 районного партийного собрания совместно с Усольлагом НКВД, протоколы пленумов № 6–10 // ПермГАСПИ. Ф. 132. Оп. 8. Д. 34.

8. Протоколы заседания пленума РК ВКП(б) № № 8–17 // ПермГАСПИ. Ф. 970. Оп. 17. Д. 31.

IMAGES OF COLLECTIVE FARMERS
IN THE PARTY RHETORIC OF THE MOLOTOV REGION
IN THE INITIAL PERIOD OF THE GREAT PATRIOTIC WAR

Katygin G. A.,
Graduate student

Abstract. The article considers the images of collective farmers presented in the statements of the party members at the party plenums of the Molotov region in the initial period of the Great Patriotic War.

Keywords. Party plenums, collective farmers, social history, the Great Patriotic war.