№ 230
Протокол допроса красногвардейца А. С. Рябухина о расстреле Великого Князя Михаила Александровича
11 февраля 1919 г.
1919 года, февраля «11» дня, помощник начальника Военного контроля Штаба 1-го Средне-Сибирского корпуса надворный советник Кирста производил допрос гражданина Александра Семеновича РЯБУХИНА, жительствующего: Мотовилиха, Кладбищенская № 23, по делу архиепископа АНДРОНИКА, в качестве обвиняемого, который показал:
При поездке в деревню Ключики 1 по Казанскому тракту 2 за провизией к моему бывшему дорожному мастеру Уездного земства Кондра- тию Павлову Каменских со мною ехали в ту же деревню Плешков Алексей Иванович и Берсенев Иван Петрович. Первый был начальником милиции Мотовилихи и уволен коммунистами как социал-рево- люционер. Второй был товарищем председателя Мотовилихинского комитета, тоже соц.-революционер. Он был во время существования волостного земства председателем волостной управы. Дорогой Плеш- ков, Берсенев и я выпили спирта, который был у Плешкова и Берсенева. После выпивки мною был задан вопрос Плешкову: за что его уволили из милиции? Он мне сказал, что у него личные счеты с помощником начальника милиции, с коммунистом Жужговым, «несмотря, говорит, на то, что мы с ним сделали такое дело, как арест Великого Князя Михаила Александровича».
Я стал расспрашивать Плешкова: «Как было дело? Расскажи», - говорю. Он мне начал рассказывать, что они ночью приехали в номера, где помещался Великий Князь, забрали его и увезли на Сибирский тракт, а там свернули в сторону и велели ему выйти. Далее он рассказывал мне, что Жужгов хотел выстрелить в него, но у него сделалась осечка, то есть револьвер не выстрелил, и в это время Великий Князь взял его за шиворот и повалил под себя, - «и когда, говорит, я выстрелил в князя, тогда только Жужгов освободился».
Когда я спросил Плешкова, в каком месте точно это было, он мне сказал: «Ну, это я тебе не скажу». Дальше я спрашивал Плешко- ва: «А что, говорю, сделали с епископом Андроником?» Он мне сказал, что его ночью привезли к нему в милицию и что потом к нему пришел Мясников, который был или в то время председателем исполнительного комитета, или не был, я лично не знаю (в общем, он был таковым, кажется, три раза), и разговаривал с ним всю ночь, задавал епископу Андронику вопросы из Евангелия. Далее Плешков сказал мне, что утром епископа Андроника перевели в арестное помещение в этом же дворе, где была милиция, в помещении бывшей прачечной, что он тут просидел до ночи, и что ночью его, епископа Андроника, отправили с красноармейцами в Пермь. На мой вопрос: «А что с ним было дальше?» Плешков сказал мне, что его, кажется, расстреляли на Сибирском тракте в лесу. Больше Плешков ничего мне не говорил.
ГА РФ. Ф. 1837. Оп. 4. Д. 4. Л. 14-14 об.; Скорбный путь Михаила Романова: От престола до Голгофы: Документы, материалы следствия, дневники, воспоминания / Сост. В. М. Хрусталев, Л. А. Лыкова. Пермь: «Пушка», 1996. С. 134-135.