№ 307
Из воспоминаний бывшего заведующего финансовым отделом Пермского горисполкома М. Ф. Горшкова (Касьянова) об убийстве в г. Перми Великого Князя Михаила Александровича
[Март 1957 г.]
[...] Значительно осложнилась обстановка, когда из Петербурга в Пермь пришел специальный поезд, в котором оказался Михаил Романов. Прибывший поезд принимали члены Совета, большевики Белобородов, Борчанинов и Мясников [390]. Приняв секретный поезд, депутаты-большевики поместили Михаила в Сибирской гостинице. Вход и выход в гостиницу зорко охранялся отрядом Красной гвардии. Появление Михаила в Перми держали большевики в секрете. Однако в городе стали распространяться слухи, главным образом, среди мещан, буржуазии и солдат седьмого полка * о том, что не худо бы вновь на престол пригласить Михаила. Стали всячески говорить о его полководческом искусстве и связях с буржуазией. Было ясно, что буржуазия готовится встать под знамя Михаила. Держать в такой обстановке Михаила было невозможно. К тому же он, видимо, знал о подготовке восстания и гордо ходил по номерам гостиницы. Высокий, смуглый, с окладистой черной бородой и георгиевским крестом на ленте. Около гостиницы вечерами стали появляться подозрительные личности.
В один из таких вечеров я и Александр Шамарин (ныне персональный пенсионер, живущий в городе Киеве) были вызваны в Горсовет. А. Белобородов в присутствии Мясникова, Зорина и Лукоянова, вручая нам решение совета, сказал:
- Михаила Романова нужно «эвакуировать» в Мотовилихинскую тюрьму, - это островок против завода, где расстреливали контрреволюционеров. Мне с Шамариным было ясно, что мы выполняем волю народа. Через час приговор был приведен в исполнение. Этим самым предотвратили кровопролитие, которое готовила буржуазия Урала и верный Михаилу сто седьмой полк.
Работая над своими воспоминаниями, я получил от А. Шамарина письмо. Вот что он пишет мне:
«Помнишь ли ты, как мы разоружали анархистов, как уничтожали последний оплот контрреволюции, расстреляв Михаила Романова? Помнишь ли ты Окулова?».
- Да, я помню этого пламенного большевика. Окулов - умный и талантливый самоучка - прошел сложный путь. После февральской революции он примкнул к эсерам и честно служил им. Однако взгляды его постепенно менялись, он стал сознавать предательскую политику эсеров.
[...]
ПермГАСПИ. Ф. 90. Оп. 2Г. Д. 19а. Л. 67–68. Подлинник. Машинопись.