Немецкие специалисты в Прикамье: страницы истории
Активно развивающиеся сегодня связи Прикамья с Германией имеют давнюю историю. Впервые немцы появились здесь в начале XVIII века по приглашению Петра I. Затем и другие русские государи — Екатерина II, Павел I и Александр I, каждый в свое время обращались к немецким специалистам. Продолжило эту традицию и советское правительство.
В 1928 году состоялась XV партийная конференция ВКП (б), знаковая для времени сталинской модернизации. Резолюция, принятая на ней, потребовала «всемерного внедрения в производство высших достижений не только нашей, но и заграничной науки и техники"1 для выполнения задачи «в относительно минимальный исторический срок нагнать, а затем и превзойти уровень индустриального развития передовых капиталистических стран"2.
Характерно, что позже, эти решения в народе получили слоган «шесть сталинских пунктов». В них, к примеру, ставилась задача «для работающих в предприятиях кадров инженеров и техников расширить возможность повышения специальной квалификации и ознакомления с новейшими достижениями нашего и иностранного производства». Кроме того, требовалось «привлечь к чтению лекций крупных иностранных специалистов и систематически издавать переводы основных иностранных пособий по технике».
В это время на территории нашей области шло ускоренное строительство производственных гигантов — Березниковского химического комбината и калийного рудника в Соликамске, реконструировался Березниковский Содовый завод. В конце 1930 года на строительных объектах начался монтаж оборудования, около 40% которого поступало из-за рубежа и монтировалось с привлечением иностранных специалистов.
Расчеты шли через Берлинский банк. Подавляющая часть специалистов и рабочих (до 85%) были из Германии, лидера калийной промышленности тех лет. В целом, в Советской России тогда находилось около двух миллионов немецких специалистов.
В свое время, этот факт вызвал даже некоторое волнение среди самих немецких рабочих. Они полагали, что если бы 13 марта 1932 года все они находились на родине в Германии и приняли участие в выборах, то Эрнст Тельман, кандидат от коммунистической партии, депутат Рейхстага, обязательно бы прошел в президенты. Многие сожалели, что не съездили в этот момент домой и не проголосовали3.
Безусловно, Германия начала 30-х годов переживала экономический кризис, и в первую очередь именно он заставлял профессионалов искать работу в Советской России.
Специалистов-химиков и горняков из других стран было намного меньше — не более 15%. Это были граждане Англии, США, Австрии, Венгрии, Чехии.
Одни приехали в Россию как представители фирмы для монтажа оборудования, других пригласили консультантами на строительство. Были среди них и такие, кто приехал по идейным соображениям — помочь России строить новое общество4. Они были особенно активны в передаче своего опыта молодым русским специалистам, проводили для них технические совещания, вели кружки.
В Государственном общественно-политическом архиве Пермской области хранятся уникальные документы, которые могут рассказать о жизни и работе немецких специалистов в 30-е годы на Прикамской земле.
В Березниковском районе немецкие «спецы» появились в 1929 году. Из «Краткого доклада о состоянии работы среди иностранных рабочих и специалистов по Березниковскому району» на 15 февраля 1931 года узнаем, что на тот момент в районе было 200 иностранных специалистов и 85 членов их семей. По договорам работало 79 человек, а остальные 121 работали от разных фирм: «МАН», «Эстнер», «Шенк», «Миаг», «Сименс и Шуккерт», «Циммерман» и фирмы Крупа5.
По специальностям среди них были: архитекторы, инженеры-строители, горные инженеры, инженеры-механики, инженеры-технологи, монтажники-электрики, ремонтные мастера, буровые мастера, проходчики, забойщики, котельщики. Представители немецких фирм занимали и такие высокие должности, как: помощник технического директора — А. Клаус, руководитель секции — О. Круль, главный инженер-механик А. Кенитцер, инженер-конструктор Э. Кестер.
Оклады специалистов колебались от 1500 рублей (руководитель секции), до 250 (электромонтер). При этом, от 80 до 25% выплачивались в национальной валюте. Нередко разница в оплате вызывала острое недовольство рабочих одной специальности, они писали жалобы и выступали с критикой ситуации на собраниях. Документы архива свидетельствуют, что руководство стройкой пыталось решить вопрос за счет координации уровней оплаты между представителями разных фирм. (Для сравнения, заработная плата отечественных специалистов не превышала 150 рублей).
Работодателя на строительстве и монтаже оборудования, в первую очередь интересовала качественная работа. Так, в характеристике на немецкого инженера-строителя И. Добрева отмечено: «Беспартийный. Член союза строителей. Главный инженер Калийстроя. Являлся консультантом по целому ряду технических вопросов. Работу выполнял всегда добросовестно, проявлял во всех случаях инициативу в смысле улучшения выполняемой работы.
Тов. Добревым внесен целый ряд предложений в области конструктивных изменений. В частности, он является соавтором одного предложения (по охладительной башне), давшего экономию в сумме больше 200 000 рублей"6.
С зарекомендовавшими себя профессионалами обычно заключали повторные договоры. Например, со штейгером О. Зипманом, в характеристике которого отмечено: «Работал ранее в Соликамске при проходке шахты № 2 фирмой «Gefrierschachtbau» в качестве старшего рабочего. Был отличён, как наиболее активный и способный рабочий. На этом основании был приглашен вторично. Провел на шахте № 1 армировку ствола, провел эту работу вполне удовлетворительно, как качественно, так и в смысле темпа. Ценность этой работы тем более велика, что у нас не было специалистов в этой области. Человек для работы весьма полезный"7.
Фирма «Gefrierschachtbau», получившая подряд на проходку второй шахты, имела в своем штате много классных специалистов, выполнявших уникальные технологические операции: крепление шахты металлическими тюбингами и замораживание вместо цементации водоносных пород.
Металлические тюбинги — это гигантские чугунные кольца, диаметром пять, шириной один метр, непроницаемые для воды. Каждое кольцо разрезалось на десять равных частей. Они спускались в шахту, наглухо склепывались болтами между собой и с выше лежащим кольцом. В спайки закладывалась мягкая свинцовая прокладка, которая, сдавливаясь, закрывала мельчайшие щели и предохраняла шахту от проникновения воды. Периодически между тюбингами закладывались деревянные подушки — пикотажные кольца. Такое кольцо создавалось путем забивки в стены шахты деревянных клиньев.
Вот с этими то клиньями и произошла неприятная история, которая показала высокий уровень бдительности советских специалистов, работающих со свободными предпринимателями. Представители фирмы потребовали от калийного треста ввоза клиньев из-за границы, ссылаясь на особые характеристики необходимой древесины — американской сосны.
Под заказ была получена валюта. Когда груз прибыл, и российские специалисты-эксперты осмотрели его, они сделал следующее заключение: «Клинья сделаны из дуба среднего качества, с содержанием в древесине некоторых пороков в виде червоточин и темных полос. В экспортной дубовой клёпке такая древесина бракуется. Очевидно, клинья изготовлены из брака"8. Опытные немецкие предприниматели превратили российский дуб в «американскую сосну», совершившую двойной переезд границы. В итоге на производство стала поступать качественная отечественная древесина.
Подобные конфликты традиционны для производственной сферы и вполне понятны обеим сторонам. Но были инциденты и другого рода, связанные с принципиальной разницей идеологий. К примеру, в это время в стране шла «добровольная» подписка населения на государственный заем в размере месячной заработной платы в пользу крупного промышленного строительства. От немецких рабочих требовали присоединения к акции.
По Соликамску иностранцы подписались на 5 350 рублей. По Березникам очень многие, но были и такие, кто принципиально отказывался это сделать. «Немецкий инженер Бласс, который получает оклад 500 рублей, из них половину валютой, тоже отказался от подписки на заем и заявил «знания мои возьмите, но капитал свой я отдавать, не намерен"9.
Лишь единицы среди иностранцев поддержали введение семидневной рабочей недели ради выполнения пятилетки в четыре года и принимали участие в работе русских ударных бригад.
Особые производственные отношения складывались с членами коммунистической партии Германии. Но даже и эти люди не всегда выдерживали испытания советской действительностью. Об одном из них Магдебургская газета «Фольксштимме» 16 апреля 1931 года поместила статью, в которой говорилось, что этот человек приехал в Россию «ярым» коммунистом, а шестимесячные мытарства на Березниковской стройке «излечили его от коммунистических идей», в Германию он вернулся с огромной радостью. Недаром русская пословица гласит: — «Что русскому здорово, то немцу смерть». Он вспоминал, что на его российский заработок — 200 рублей в месяц прожить было невозможно. Это при том, что для иностранцев были выделены специальные дома с удобствами, «некоторые даже с ванной и ватерклозетом», специальные магазины с особым ассортиментом Союзнаркомснаба и установленными нормами, в которые входили такие продукты, как сыр, кофе, колбасные изделия, ветчина, семга, осетрина, икра зернистая, сигареты, масло, яйца, мясо и т.д.
Безусловно, нередко поводом к непониманию становилось и элементарное непонимание языка. Переводчиков не хватало. По статистике из 36 работающих, квалифицированных было не больше шести человек. Вопрос стоял настолько остро, что в его решении принял участие областной комитет ВКП (б.) Им была принята особая резолюция, требовавшая пересмотреть личный состав переводчиков «с учетом возможности политического влияния на отдельные группы иностранных рабочих и специалистов и лучшего их производственного использования"10.
Следует отметить, что вопрос повышения профессионализма переводчиков решался вполне рационально, резолюция предписывала: «С целью повышения технической подготовки переводчиков развернуть работу по привлечению их в одну из форм технической учебы, в соответствии с производственными особенностями обслуживаемой переводчиком группы инорабочих и специалистов"11.
В реальной жизни нехватка переводчиков приводила к замедлению темпов работы и даже курьезным случаям. Один из них зафиксирован в докладе-отчете за март 1932 года: «15 марта монтер П… из фирмы «Альгемейнер Горландунг», вместо того, чтобы разъяснить все русскому рабочему и показать избил его"12. Этот случай сразу же был разобран на собрании русских специалистов и рабочих ТЭЦ. Была принята резолюция о высылке П… из СССР. Немецкие специалисты на своем собрании поддержали это решение. Очевидно, случай был не единичный, поскольку материал об этом происшествии был опубликован в местных газетах «Ударник» и «Уральский рабочий».
В целом работа на Западном Урале в то время не вызывала оптимизма у немецких специалистов. Не случайно в статье «Калийная индустрия в Советской России», помещенной в немецкой газете «Пролетарий», вышедшей 31 октября 1931 года в Ганновере, говорилось: «Ещё много воды потечет вниз по Каме, прежде чем русские калийные предприятия заработают как следует».
Социально-экономический анализ развития Березников журналистом газеты давался крайне пессимистичный — начиная с ужасного климата, дорог, состояния техники, рабочей силы, охраны труда и до бытовых и культурных условий жизни в городе. Вывод же делался абсолютно категоричный: «Русская калийная промышленность не сумеет стать конкурентоспособной немецко-французской"13.
Однако, прошел всего лишь год и строительство Березниковского химического комбината было завершено. Он стал гигантом химической промышленности своего времени. Константин Паустовский, побывавший в городе перед его пуском в 1932 году был настолько потрясен масштабами предприятия, что назвал его «республикой химии». Сделано же это было, в том числе и благодаря труду немецких специалистов и рабочих, принимавших участие в проектировании, строительстве и монтаже оборудования на предприятиях.
1 Резолюция пленума ЦК ВКП (б) / Директивы КПСС и советского правительства по хозяйственным вопросам. Сб. документов. — М., 1957. — С. 844.
2 Там же.
3 ГОПАПО. Ф. 59. Оп.1. Д.53. Л.1об.
4 ГОПАПО. Ф. 59. Оп.1. Д.53. Л.1 об.
5 ГОПАПО. Ф.59. Оп.1. Д.30. Л.Л. 100–102.
6 ГОПАПО. Ф.59. Оп.1. Д.53. Л.18.
7 ГОПАПО. Ф.59. Оп.1. Д.53. Л.18.
8 А. Субботин. Соли-Камские: Очерки. — М., 1932. — С.54–56.
9 ГОПАПО. Ф.59. Оп.1. Д.53. Л.28.
10 ГОПАПО. Ф.85. Оп.14. Д.94. Л.1.
11 Там же.
12 ГОПАПО. Ф.59. Оп.1. Д.53. Л.1об.
13 ГОПАПО.Ф.59.Оп.1.Д.30.Л.42.